Человек с кувалдой: как Евгений Пригожин оказался единственным реальным символом гражданского общества

И да, это страшно.

Во вторник Алексей Москалев из города Ефремов Тульской области был приговорен к двум годам лишения свободы за антивоенные посты в соцсетях. Его дочь, 12-летняя Маша, находится в приюте. Накануне приговора, после того как обвинение запросило реальный срок лишения свободы, Алексей бежал из-под домашнего ареста.

В этом деле фигурирует антивоенный рисунок девочки, который она сделала в школе и который привлек внимание правоохранителей к ее отцу и его соцсетям. Очевидно, хотя школа и отрицает, что педагоги вызывали полицию, без ее участия обойтись все же не могло.

Отметим пунктиром: борьба с детскими рисунками и антивоенными постами в соцсетях не имеет никакого отношения к антифашизму, а вот к прямо противоположной идеологии — еще как имеет!

Также хочется задать риторический вопрос, почему ради спасения детей Донбасса девочка из Ефремова должна остаться сиротой при живом отце, то есть почему одни дети и их родители получаются «правильными» и заслуживающими спасения, но ради них надо жертвовать «неправильными» детьми и их родителями? Можно еще спросить, в чем тогда претензии к Украине, которая, по сути, демонстрировала все последние годы именно такой подход? Но не будем спрашивать, все равно никто не ответит.

Еще один вопрос — и на этом закончим! — это этическая состоятельность концепции, при которой противник объявляется фашистом, и на этом основании сторона, «борющаяся с фашизмом», сама может применять совершенно любые практики. В том числе — подозрительно напоминающие те, с которыми она борется.

Итак, Алексей Москалев бежал, его дочь осталась в приюте. Никаких претензий к отцу тут быть не может: воссоединиться с дочерью ему в любом случае не дали бы. И виновата в этом, разумеется, обвиняющая сторона, которая сперва завела дело на человека, ни к чему не призывавшего, а лишь выразившего негативное отношение к СВО, а потом попросила для него реальный срок лишения свободы. Таким образом, при любом выборе Алексея его дочь система бы все равно не выпустила из детдома, а отец на свободе, пусть даже, например, за границей — это все же лучше, чем отец в тюрьме. И надежда на благополучный финал есть: Маше сейчас пытаются помочь очень разумные и добрые люди, чтобы вытащить ее из детдомовской системы. Лишь людоед может пожелать, чтобы у них ничего не получилось.

Продолжение — здесь.