В 1941 году американская журналистка Дороти Томпсон написала в Harper’s Magazine эталонную статью «Кто станет нацистом?» (если не читали, прочитайте обязательно).
Суть этой статьи в том, что автор смотрит на людей, собравшихся в одной комнате. Это люди разных национальностей, профессий и возрастов, а журналист пытается отгадать, кто из них в случае прихода к власти НСДАП встанет на ее сторону.
Нельзя не согласиться с тезисом, который любит повторять российский президент Владимир Путин, что во всем мире поднимает голову неофашизм.
К сожалению, это происходит и в моей родной стране. В России.
Скажу даже больше. Каждый день начиная с 24 февраля прошлого года лично я борюсь с фашистом, который глубоко скрыт во мне.
Что такое фашизм (поверьте, я знаю разницу между итальянским фашизмом и германским национал-социализмом, но сейчас речь не об этом)?
Давайте оттолкнемся от классического определения: фашизм (итал. fascismo от fascio — пучок, связка, объединение) — политическая идеология диктаторского типа, представляющая государство как высшую ценность, а народ (нацию) — объединенной корпорацией людей. Грубо говоря, фашизм — это высшая степень диктатуры тех, кто позиционирует себя как большинство, а проявления этой диктатуры — уничтожение самых разных меньшинств, которые представляют угрозу этому ложному единству, и отрицание индивидуальной ценности каждого человека. Меньшинства могут подвергаться репрессиям по самым разным признакам: национальность, религия, политические взгляды, пол, раса и так далее.
В этом плане прошедший год, разумеется, стал триумфом для тех, кто разделяет фашистские принципы.
Например, для одних людей — даже на уровне государств! — стала нормой тотальная дискриминация всех, у кого есть российский паспорт: «русский = токсичный». Им отвечали другие радикалы, просто заявляющие, что украинцев не существует. Обе стороны не стеснялись в расчеловечивающих эпитетах — орки, гоблины, свиньи, подразумевая, что никаких индивидуальностей в этой толпе нет и быть не может.
Еще в прошлом году все массово писали друг на друга доносы. Меня потрясли истории, когда ученики написали на свою учительницу в Пензе заявление за якобы фейки о российской армии или когда человек написал на своего попутчика в поезде заявление за дискредитацию СВО, потому что тот был настроен отрицательно. Безусловно, авторы доносов — ярые сторонники фашистских взглядов, а никаких не «патриотических».
Сегодня ночью мне написал в личные сообщения один известный публицист патриотического толка, выражая сожаление, что я не уехала из своей собственной страны, в которой, по его мнению, людям с моими взглядами не должно быть места. Эти взгляды не соответствуют его концепции единой нации, в которой все как один. Он считает, что разница с ним во взглядах — это повод лишить меня моего дома и семьи.
Я сама тоже срывалась и делала усилие, когда получала звонки от знакомых, которые, например, горячо поддерживают СВО. Мне было подчас трудно напомнить самой себе, что это те же самые люди, с которыми мы проходили через радости и горе, которые вместе со мной помогали кому-то, а иногда и мне самой. И что каждый из них остается личностью и индивидуальностью.
Фашист — это тот, кто желает смерти, наказания, мучений всем, кто разрушает его концепцию единой безликой толпы, которая права, повторимся, по любому признаку, который фашист начинает считать для себя определяющим.
Противоположность фашизму — это личная ответственность за свои действия, помощь тем, кто придерживается противоположных взглядов, имеет другую национальность, пол, расу или религию, и тем, кто объявлен меньшинством, которое надлежит покарать.
Бизнесмен из Казахстана, который помог разместить россиян, уезжающих от мобилизации, хотя бы на первую ночь, — безусловный антифашист.
Антифашист — мой друг, который не поддерживает СВО, но пишет и пишет о том, что в Донецке гибнут дети.
Антифашисты — волонтеры, которые уже год помогают беженцам, не интересуясь их взглядами.
Антифашист — мой друг, поддерживающий СВО, но помогающий тем, против кого заводят дела по статьям о фейках и дискредитации.
Антифашист — это человек, который в происходящем хаосе старается сохранить свое лицо и не усугублять кровь, боль, смерть или отчаяние.
Антифашист — это человек, который видит плачущего и подставляет плечо, а не визжит «Теперь страдай!».
За этот год многие из нас стали фашистами — тут я не отделяю себя от человечества в целом.
Фашисты — это те, кто проклинает Россию и желает россиянам смерти.
Фашисты — это те, кто проклинает Украину и желает смерти украинцам.
Тот, кто сводит личные счеты с соседом, донося о «неправильных взглядах» куда следует, — чистый, незамутненный фашист.
Тот, кто прокалывает шины россиянам, которые выехали за границу на личных автомобилях с российскими номерами, — тоже фашист.
Тот, кто считает, что нынешний конфликт решается физическим уничтожением какой-либо из групп, в него втянутых, — опять же фашист.
Пока в мире есть фашизм, в нем продолжат погибать дети в Донецке и Одессе, Белгороде и Киеве, Луганске и Мелитополе, Виннице и Мариуполе.
Большинство из нас не мож повлиять на решение конфликта. Но мы можем не быть фашистами.
Комментарии: