Пора под Вологду: противники возвращения «Троицы» поедут на север

Для осознания и просветления.

Вчерашняя новость о том, что икона «Троица» работы Андрея Рублева будет передана РПЦ, продолжает будоражить умы. События, впрочем, идут своим чередом: уже на эту Троицу, 4 июня, икона будет торжественно перевезена в Храм Христа Спасителя на несколько недель, а потом отбудет в Троице-Сергиеву Лавру в Сергиевом Посаде, откуда и была изъята в 1929 году.

Специалисты-музейщики в ужасе, все хором (включая недавно назначенную на пост директора Пушкинского музея энергичную и здравомыслящую Елизавету Лихачеву) говорят, что икона будет утрачена, что ее состояние плачевно (доски разваливаются, и красочный слой отходит), и только музей подходит для ее хранения и экспонирования — «как реанимация для больного» (именно такие метафоры используют сетевые культурологи и искусствоведы).

Но позвольте! Ничуть не умаляя роли и значения культурных институций и тех людей, которые там служат, скажу: коллективный алармизм настораживает. Мне кажется, они видят в этом посягательство на свою вотчину и инстинктивно ему сопротивляются. Какие-такие условия хранения и содержания обеспечивает Третьяковская галерея, которые технически нельзя было бы воссоздать в церкви? Почему нельзя забрать икону вместе с тем боксом и оборудованием, что поддерживают подходящие условия? Наверняка в Лавре найдется пара розеток, к которым все это можно подключить. А специалисты, которые обслуживали эту икону до сих пор, наверняка смогут заниматься этим и дальше, только не в помещениях музея, а на территории монастыря. У РПЦ есть неограниченные финансовые возможности для организации наилучших условий обслуживания и реставрации вновь обретенной реликвии. Речь вовсе не идет о том, что огромную икону XV века приколотят гвоздями или приклеят на суперклей посреди иконостаса и позволят молящимся физически ее касаться.

Продолжение — здесь.