Владимир Путин подписал закон о полном запрете пропаганды ЛГБТ, в том числе среди совершеннолетних.
Нарушение запрета на пропаганду «нетрадиционных сексуальных отношений, педофилии и смены пола» среди лиц любого возраста предусматривает штрафы до пяти миллионов рублей.
Ранее депутат Госдумы Татьяна Буцкая заявила, что в конце 90-х подросткам пропагандировали нетрадиционные сексуальные отношения с помощью группы «Тату», в которой выступали две девушки (Юлия Волкова и Елена Катина) с провокационными песнями.
ЯРНОВОСТИ поговорили с Иваном Шаповаловым, создателем и продюсером группы «Тату» в 1999-2004 годах о том, считает ли он, что дуэт пропагандировал эстетику ЛГБТ, можно ли с помощью пропаганды подвигнуть человека на сексуальные эксперименты и к чему приводят запреты и давление.
— Первый заместитель председателя комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Татьяна Буцкая заявила: «Никогда в жизни в нашем детстве не приходило в голову, что девочка с девочкой, пока не вышли "Тату". И стали девочка с девочкой за руку, потому что их видели, потому что на каждом канале их крутили». Вы согласны с этим утверждением?
— Я уже где-то говорил: Татьяна Викторовна, поймите, ветер дует не потому, что деревья качаются. Причины того, что «девочка с девочкой за руку», могут быть совершенно разные. Это может быть подражанием кому-то, а может и не быть — почему нет?
— После (да и до) «Тату» было немало групп и субкультур, использовавших тему ЛГБТ. Насколько тема ЛГБТ для подростков и сопутствующая эстетика связаны именно с вопросами гендерных отношений, а насколько это просто протест?
— Я не эксперт по ЛГБТ-эстетике и вряд ли скажу тут что-то особенное. Если говорить об образах, которые я создал, то эти образы касаются подростковых отношений между людьми, а не эстетики ЛГБТ. Я не думал о ней, а просто создал образы на основе того, что видел, на основе отношений, который бывают между девочками-подростками. Эстетика «Тату» — это проявление человеческих чувств, а не гендерных.
— Группа «Тату», с одной стороны, действительно пела «Мне нужна она», с другой стороны, показывала эстетику Girl Power — того, что сейчас называют феминизмом. Чего было больше?
— Вы угадали настолько, насколько хотели, и если вы это увидели, значит это было, могло быть.
— Почему эта эстетика пользовалась успехом? Только из-за провокации?
— Я уже говорил где-то: просто совпало! Образ группы совпал с ожиданиями мира открытости от России.
— Как вы думаете, группа «Тату» могла сагитировать кого-то на эксперименты в сексуальной сфере?
— Скорее, наоборот. Если вы ставите вопрос «Можно ли кого-то распропагандировать на эксперимент?» — да, можно, конечно. Но результат эксперимента будет никак не связан с тем, что к нему подтолкнуло.
— Как вы считаете, почему сейчас принимаются эти законы?
— Я вижу в происходящем страх свободы и неготовность именно взрослого поколения обращаться с полученной свободой, этот страх выливается в запреты для следующего поколения. Вообще, это именно конфликт поколений, а не борьба за здоровье нации. Я имею в виду поколение еще советских людей, мое поколение. В 90-е годы нам открылась свобода, буквально рухнула нам на головы и плечи, и мы с ней не справились. Это обернулось тем, чем обернулось.
— Та же Татьяна Буцкая 1975 года рождения…
— Это, скорее, поколение родителей «Тату» все же, судя по высказываниям Татьяны Викторовны.
— Как строились отношения с родителями девочек? У них не было возражений?
— У меня с ними были прекрасные отношения. И это не значит, что у «Тату» были какие-то неправильные родители, родители же чувствуют угрозы для своего ребенка — а они видели, что угроз нет, что в проекте нет ничего такого, он про человеческие отношения. Да, на сцене были заигрывания, с кем не бывает, но, если говорить про идеологию проекта, это поцелуй, а поцелуй — это прежде всего человеческие, а не гендерные отношения. На мой взгляд, именно тут проходит граница.
— «Поколение «Тату» — это мои ровесники, которые родились в 80-е. Мы видим, что музыка, которую мы слушали, эксперименты, если они у кого-то были, не повлияли на нас во взрослой жизни: фанаты «Тату» завели семьи, родили детей. Получается, что ни «пропаганда», ни эксперименты не влияют на итог?
— Юлия Волкова и Елена Катина тоже стали мамами, причем не по одному разу. И это — аргумент, с которым сложно спорить. Какие бы роли они ни играли на проекте, говорить, что это как-то изменило их гендерные предпочтения, нельзя, хотя, конечно, мы не можем все знать: чужая душа — потемки. Но у экс-участниц группы «Тату» с демографией, о которой печется Татьяна Буцкая, все нормально.
— Ваша специализация по образованию — детская и подростковая психиатрия. Насколько демонстрация каких-то традиционных или нетрадиционных отношений может нанести ребенку травму?
— Это работает, скорее, наоборот. В творчестве «Тату» был психотерапевтический эффект: что можно жить дальше, не чувствуя себя неполноценным. Для некоторых подростков это был вопрос жизни и смерти.
— О чем писали «Тату» фанаты?
— Я не читал писем фанатов, но проект был интересен очень широкому кругу людей — от школьниц до спецслужб и администрации. «Тату» им были интересны как успешный проект, привлекал феноменальный международный успех, но не более.
— Как вы думаете, смогут ли теперь возникать группы, подобные «Тату», и творить в условиях давления?
— У нового поколения давление вообще вызывает только улыбку, если вообще вызывает хоть что-то. Это все мимо, потому что эти два поколения — это две реальности, которые не пересекаются. Закон о запрете пропаганды ЛГБТ — это всего лишь еще одна пропаганда ЛГБТ, только в форме закона. Ничего больше. Что касается творческих ограничений, я не представляю, как в современном мире можно что-то ограничить. Весь этот конфликт существует вообще больше в головах депутатов, чем в реальности.
— Это так, но тем, кто занимается творчеством под таким давлением, может, придется принимать жесткое решение — например, о том, чтобы уехать…
— Решение каждый принимает для себя сам, поступает так, как считает возможным, нужным и должным. С моей стороны тут не может быть ни осуждения, ни оправдания, так как каждый человек делает собственный выбор. Я лично с вами разговариваю из России.
— Многие высказывают предположение, что нынешняя борьба «за консервативные ценности» подрастающего поколения и все новые запреты приведут к тому, что вырастет поколение атеистов, которые эти ценности будут как раз отрицать именно из-за их навязывания.
— Это эффект маятника. Конечно, он однажды качнется в другую сторону, и наша задача будет, с одной стороны, справиться с этой потребностью в свободе, с другой стороны — дать людям навыки, как с этой свободой обращаться, причем не путем запретов. Путем запретов вообще ничего не решается — только открытостью и разговором о том, что волнует. Я думаю, что маятник в России в итоге качнется в сторону еще большей свободы, чем была. Я надеюсь, что мы справимся с этой будущей свободой лучше, чем в прошлый раз, и это не приведет к тому, к чему привело сейчас.
Комментарии: